Среди бывших военных ходят слухи, что таким, как я, пока лучше пока воздержаться от поездок в Россию. И даже в Беларусь, на мою вторую родину. Поговаривают, что тех, кто защищал Украину, арестовывают или депортируют. Все списки воевавших бойцов и офицеров ВСУ у них, якобы, есть.
Перед самым развалом Союза Дмитрий окончил разведывательный факультет Киевского ВОКУ. Потом пару лет на родине в Беларуси командовал разведротой гвардейского танкового полка. Когда служить стало невмоготу, поддался на уговоры жены-киевлянки и переехал жить в Украину.
Потом - милиция, учеба, свой бизнес, работа по найму; параллельно - сын, дочь, школа, университеты, дача, гектар земли.
Свое 45-летие Дмитрий, ставший «Августом», отметил под Луганском. Как в молодости – грязный и с автоматом…
Слово за слово – и беседа растянулась на пять часов. Август обаял самоиронией и правдивым отношением к жизни. «Ты думаешь, мне в мои годы хотелось скакать в бронике по терриконам?» «Патриотизм заканчивается после того, как твоим близким дома не хватает денег на лекарства». «Мы думали, как откосить от выполнения приказа по взрыву ж/д узла Дебальцево»…
Август рассказал о вещах, о которых многие помалкивают. Чтобы не выставить в неприглядном свете себя, друзей и страну.
При этом недавно Август получил заработанный год назад орден «За мужество». В списках на грядущее награждение орденом «Богдана Хмельницкого» знакомые видели и его фамилию. А где-то в Министерстве обороны лежит наградной пистолет, отписанный Герою...
Ниже я перескажу истории, услышанные от Августа. С его фирменным «А-фи-геть!»
И да простят меня официальные летописцы.
ХМЕЛЬНИЦКИЙ
Повестку принес дворник. Жена умоляла не расписываться. А я, хоть и не считал себя ярым патриотом, еще раньше решил: призовут – пойду.
Честно – совсем не хотел скакать с автоматом и в бронике по терриконам на пятом десятке.
В военкомате за меня уцепились, когда узнали про мою редкую военно-учетную специальность офицера войсковой разведки. После того, как я день потерял в очередях к врачам, в военкомате дали сопровождающего, который за руку провел по всем кабинетам.
Наутро – с вещами. В Хмельницкий. Назначили заместителем командира создаваемой роты 8-го отдельного полка спецназа МО Украины.
В первую же ночь один алкаш из роты пытался тупым ножом вскрыть себе вены. Успел перерезать только сухожилия. Соседи по кровати вовремя остановили и оказали медицинскую помощь.
Вообще, в первые дни не было ничего - ни еды, ни одежды, ни спальных принадлежностей. Я свою форму и берцы еще раньше передал в АТО, думая, что «старые запасы» не понадобятся. Помогли друзья, родственники, волонтёры и коллеги из охранного Агентства «ПАРТНЕР». На работе мне вообще целый год платили зарплату и присылали ее на карточку. Вместе с деньгами, которые собирали бывшие сослуживцы. А однажды «ПАРТНЕР» прислал здоровенный ящик с чаем и кофе...
Так люди помогали каждому мобилизованному.
Но был у нас боец, сирота. Я ему – возьми носки, ты ж босый ходишь. Он отказывается.
Позже выясняю: кто-то ему влил в уши, что за все полученное имущество будут высчитывать деньги из зарплаты.
А-фи-геть!
Кое-как уговорил парня взять часть присылаемых мне вещей.
Ремонт в казарме делался всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Конечно, помогали волонтёры, но, в основном, скидывались сами. А когда началась предвыборная компания, то появился кандидат в депутаты. Мол, я лучший, голосуйте за меня. Бойцы ему: «Сделай ремонт в туалете и умывальнике, там воды нет, трубы проржавели, тогда и проголосуем». Скорчил недовольную рожу, но ремонт сделал. И очень даже приличный.
Из своей роты я отобрал группу, которая, на мой взгляд, была самой боеспособной. С ней потом и воевал. На Донбассе, чтобы не сидеть на базе, а выполнять боевые задачи вместе с группой, со старшиной роты Филом мы «разжаловали» себя в рядовые разведчики. Командиру группы Михалычу стало намного легче командовать группой, поскольку мы со старшиной всегда были рядом. Вместе с нашими военными познаниями. Надо сказать, что Фил в советское время служил в морской пехоте и имел отличную военную подготовку.
Называться «группой Михалыча» казалось банальным, поэтому мы попросили командира взять другой позывной. Михалыч физически был здоров как бык - вот он и стал «Бизоном». А мы, соответственно, - «группой Бизона».
Сразу скажу, что наша группа обошлась без потерь. Правда, у некоторых от нагрузок не выдерживали шейные и спинные позвонки. Пришлось отправлять их в госпиталь.
ГЕЛИКОПТЕР
До направления в зону АТО нас обучали американские и канадские инструкторы. Запомнилась одна американка, лет сорока пяти. Прошла многие горячие точки.
Учила нас длинными очередями поливать из автоматов живую силу противника. Мы ей возражаем - мол, за три минуты боя все патроны закончатся. А она: «Прилетит «геликоптер» и сбросит вам ящик с патронами».
Или эвакуация раненых. Она наложила жгут и показывает рукой, что надо вызывать «геликоптер». Мы ей доказываем, что надо делать тампонирование раны. Машет головой и повторяет, как заведенная: «Геликоптер, геликоптер…»
А-фи-геть!
Продемонстрировала нам носилки. Чтобы выносить раненых с поля боя. Хорошие носилки. Крепкие. Но весят 10 кг. Мы ей показали собственноручно сплетенную носилочную лямку. Инструкторша сделала круглые глаза: «Impossible!»
А на прощальном банкете она виновато улыбалась – мол, чему вас учить, вы и так все знаете.
В КВОКУ нас учили воевать и без геликоптеров.
ШЕСТЕРЕНКИ
Сидим в кузове нашего «Урала». На ящиках с минами, гранатами и прочей байдой. Метрах в двухстах взрывается первая ракета «Града», сотворив огромную яму. Вторая попадает в мост, по которому, видать, и стреляли. Ракета пробивает конструкции моста и окунается в воду. Не разорвалась. Третья ракета пробивает асфальт в 15 метрах от «Урала» и… замирает. В кузове тишина…
А-фи-геть!
Как-то негуманно Россия избавляется от залежавшихся боеприпасов.
Такими же просроченными снарядами из «Градов» сепары пытались поджечь посёлок Малиновое, что возле Луганска. Ракеты разрывались на высоте 100-200 метров над посёлком, и из них в разные стороны рассыпались небольшие «шестеренки». По замыслу конструкторов, эти болванки должны были «зажечься» на высоте взрыва. Если поджечь эти небольшие «зажигалки», то они плавят всё, включая железо и бетон. Потушить их невозможно. Лили на них воду – они горят еще ярче. А зажигаются от трех спичек.
Один местный насобирал в своем огороде полный ящик таких «подарков». Поделился с нами. Я свои уже раздал. Одну оставил на память. Как осколок от «Града».
Говорят, запрещенное оружие. Типа «фосфорного».
СНАЙПЕР
К нам в группу был прикомандирован снайпер с СВД. Бывший милиционер. Что-то там натворил. Пошел в АТО, чтобы не сесть в тюрьму. Если не на задании, то бухал по-черному. Снайпер из него, возможно, когда-то и был хороший, да весь вышел: руки предательски тряслись.
Как-то на передке устроились в комнатке местного шахтоуправления. Играем в карты.
Сепары окопались неподалеку, на соседнем терриконе. «Снайперу» дали прикрытие и отправили с винтовкой на террикон. Чтобы не бухал и не крутился под ногами. Думали, что не залезет – дыхалка не выдержит.
Вдруг слышим от него по станции: «Вижу сепарского снайпера. Что делать?»
«Убей его», - спокойно сказал Бизон, набирая недостающие карты из колоды. Кто ж мог предположить, что наш забулдыга завалит сепара на дистанции 1100 метров? Еще из СВД?!
А ведь завалил.
А-фи-геть!
Видать, правду говорят, что мастерство не пропьешь.
Орден ему дали. А нас после инцидента сняли с позиции. Оказывается, было перемирие.
Вообще, этого снайпера мы потом заменили на другого. Со временем нам выдали три штурмовые винтовки «Форт-221», и в группе практически добавилось три снайпера. Ведь у этих винтовок прицел с трёхкратным приближением. Для нашей работы - громадный плюс.
Насчет перемирия. Не было его. В Станице-Луганской сепарские «концерты», как правило, начинались в 21.00 и заканчивались в час ночи. Выйдешь на задание, попадешь в засаду, а нам еще потом и не верят: «Какая засада, если у ваших ни царапины, а у сепаров двухсотые?!»
МОСКАЛЬ
Как-то в серой зоне мы захватили товарный поезд. Непонятно для кого шли вагоны с углем. Вагоны, кстати, были приписаны к московской грузовой компании. Благо, взрывчатка у нас была.
Сделали работу. Доложили наверх. Через час получаем команду: «Встречайте генерала!»
«Генералом» оказался губернатор Геннадий Москаль. В нашем сопровождении и со своей охраной губернатор пешком одолел несколько километров по пересеченной местности. С шутками-прибаутками. Когда увидел поезд, воскликнул: «Б…! Тут 46 вагонов обогащенного кокса. Вы знаете, сколько он стоит?! А сами вагоны?!»
На радостях губернатор пообещал группе ящик водки «Президент».
Но нашу водку выпил кто-то другой.
Вагоны с углем мы двое суток охраняли, чтобы ими снова не завладели сепары и не оттащили к себе. Пришлось Филу сделать еще один подрыв под катками крайнего вагона.
Если бы они знали, что нас было всего-то 10 человек!
А-фи-геть…
Википедия потом написала, что захваченный разведгруппой 8-го полка спецназа уголь стоил 24 миллиона гривен.
Кстати, когда мы обратно сопровождали Москаля, рассказали ему об одной деревушке, которая была «ни вашим, ни нашим». Называется ХХХХ. Она стояла на пригорке, и из деревни хорошо просматривалась сепарская территория. Местные нас не раз спрашивали - когда же мы возьмем их под свой контроль? Наши командиры давать команду боялись. Через какое-то время узнаем, что Москаль своим распоряжением присоединил ХХХХ к Украине.
ВАТАЖОК
Это было в феврале. Рядовое задание – пойти на сепарскую территорию, посмотреть, доложить, к обеду вернуться.
Вышли легко одетыми. Получаем приказ – задержаться в квадрате до глубокой ночи. И вот лежим на голой земле. Стали покрываться коркой льда. Невдалеке по дороге каждые полчаса проезжает сепарский патруль, и с разной периодичностьюиные цели разной «жирности».
Командир принял решение на засаду. Как стемнело, подползли к дороге на окраину села, чтобы автоматическим огнём не задеть жилые дома. Я с двумя бойцами засел на дороге как тыловой дозор, чтобы прикрывать отход всей группы. Однако всё пошло не так, как планировалось.
С нашей стороны (откуда мы не ждали) вдруг появляется здоровенный джип, что-то типа Тойоты «Тундра». В кузове – две турели. Одна - с «Утесом» (крупнокалиберным пулеметом), другая, скорее всего, с автоматическим гранатомётом. Джип слепит нас фарами-прожекторами. Останавливается возле нас. Думаю - все, заметили. Сепары справили малую нужду, над чем-то поржали, посветили в разные стороны фонариком и поехали дальше.
Наш боец-винничанин тут же передал по рации командиру группы: «До вас поїхав джип, а в кузове дядьки стоять».
Через полминуты сепары уже не шевелились, а изрешеченный пулями джип съехал в придорожную канаву.
Потратили два рожка, не больше.
Сепарский блок-пост был в метрах трёхстах. Несколько минут, и в нашу сторону выдвинулись с несколько машин. Мы потом себя, конечно, упрекали, что ничего не взяли у убитых. Для задач контрпропаганды. Но зато успели уйти от погони. И совсем не туда, куда нас отправился догонять противник. Сепары еще часа два утюжили местность из всего, что стреляет. Выяснилось, что мы уничтожили какого-то «ватажка» из Дремовских казачков.
А-фи-геть…
ДЕБАЛЬЦЕВО
Когда наши войска оставили Дебальцево, военные чины тут-же отрапортовали, что ж/д узел Дебальцево разрушен и, дескать, армии там делать нечего.
Не прошло и месяца, как транспортный узел заработал, и по нему стали ходить рашистские поезда. И штаб сектора не придумал ничего лучше, как дать нашим подразделения убийственную, как на то время, команду. Угадай, какую?
Да, взорвать ж/д узел Дебальцево. Командир нашего сводного отряда с совещания приехал совсем белый. И поскольку на базе то время подрывник был только в нашей группе, поступила команда готовиться.
А-фи-геть!
Думали, кроили и так, и так. Не получается. Не сможем донести столько взрывчатки. Да и просто - при той концентрации сепарских войск на захваченной территории физически дойти туда не сможем.
Миссия невыполнима. Более того, самоубийственна.
Думали отписаться, что вышли на задание, но попали в засаду. И тут приказ отменили.
Повезло…
БЛОК-ПОСТ
Уже под самый «дембель» к нам пришел приказ провести минирование в одном из квадратов.
Добравшись к месту прохода на сепарскую территорию, в низине на окраине лесополосы мы обнаружили блок-пост ВСУ. Вернее, не блок-пост, а его название: шестеро пацанов с автоматами и палатка.
А-фи-геть!
Двое ребят нам понравились – воевали разумно и с огоньком. Позже, с нашей подачи, они перевелись в 8-й полк спецназа.
Получив разрешение, мы прошли «в минус» еще несколько километров и тщательно заминировали дорогу. Случайно отыскав в лесу сепарскую лежанку и свежую тропу, заминировали и их. Соственно, как и все подходы к пацанам.
На работу ушел целый день. Устали, как черти.
Уже в Киеве, в отпуске, узнал, что на тот блок-пост нападали сепары. И атака захлебнулась, не начавшись: на подступах к блок-посту подорвался БТР с личным составом, и одновременно в лесу на мины напоролся отряд боевиков. Сколько их было – неизвестно. Но все трупы бойцов террористы унести не смогли.
Вскоре после этой атаки, ВСУ по-тихому взяли под контроль село ХХХХХ, в котором ранее стояли нападавшие.
КВАДРОКОПТЕР
Как-то мы получили задание прикрывать группу волонтера Юрия Касьянова из «Армии SOS».
Только приготовились запускать дрон, как невдалеке заработал пулемет. Я был в охранении самого места запуска и по рации узнал, что все нормально. Стреляли наши, работавшие в дозоре. Они короткими очередями отрезали путь к отступлению двоих сепаров. Пока не подошли разведчики и не взяли несчастных в плен.
После этого случая волонтеры Касьянова подарили группе «Бизона» Мицубиси L-200 и квадрокоптер.
Квадрокоптер жалко. Его увели россияне. Подразделение РЭБ перехватило управление дроном, когда я пытался в ручном режиме посадить аппарат после выполнения воздушной разведки.
Потом узнал, что накануне российские спецы «угнали» два беспилотника у наших коллег из ВСУ.
А нам никто ничего не сказал.
А-фи-геть…
Бизон, Фил и Август. Слева – после проведения зачистки, справа – встреча в мирной жизни
ПОСЛЕ ВОЙНЫ
После демобилизации война для нас закончилась. Вспоминаем навыки мирной жизни…
Среди бывших военных ходят слухи, что таким, как я, пока лучше пока воздержаться от поездок в Россию. И даже в Беларусь, на мою вторую родину. Поговаривают, что тех, кто защищал Украину, арестовывают или депортируют.
Все списки воевавших бойцов и офицеров ВСУ у них, якобы, есть.
А-фи-геть…
Источник: security-ua.com